Игра на понижение. США. 2015. Режиссёр Адам Маккей. Сценаристы: Чарльз Рэндольф, Адам Маккей

«Неправдоподобная, но правдивая история»

Пустые картонные дома, которые развалятся ровно к тому сроку, когда должна закончиться выплата ипотеки. Грязь и мусор. Старые газеты и нераспечатанные письма. Испуганный бедняк-мигрант, который арендует квартиру в доме, платёж за который просрочен, и боится остаться без жилья. Стриптизёрша, у которой в ипотеке пять домов, на которых она рассчитывает заработать, не понимая, что после окончания льготного периода выплаты превысят всё, что она навертит ягодицами…

Так выглядит в «Игре на понижение» тот самый Майами, который нашим патриотам заграницы кажется едва ли не небесным раем. И все эти нищета, страх и криминал волшебным образом преобразуются в фундамент миллиардных состояний в нью-йоркских банках и инвестиционных фондах.

Такой Америки вы ещё не видели. Старшее поколение помнит, конечно, репортажи советских разоблачителей, такие как «Человек с Пятой Авеню» Генриха Боровика. Но все были уверены, что это – кино о неудачниках, которых репортёрам из коммунистического завтра приходится разыскивать днём с огнём на помойках и в психбольницах, а большинство американцев устремлено в светлое капиталистическое завтра.

И вдруг мы видим голливудское кино о тресте, который лопнул, причём Ассоциация кинопродюсеров называет его лучшим фильмом, а на «Оскаре» лента премирована за лучший адаптированный сценарий.

«Игра на понижение» радикально отличается от «Уолл-Стрита-2» Оливера Стоуна своей технологичностью. Если там – эпически-детективная история про афериста Гордона Гекко, то здесь – детальный, по месяцам и дням разбор механизма возникновения ипотечного кризиса в США в 2007 году, с которого начался обвал мировой экономики, не преодолённый и по сей день (а у нас – так и усугубившийся). Вы слышите множество специальных финансовых и биржевых терминов, за значениями которых хочется слазить в «Википедию»: «шорт», «своп», «CDO», но Адам Маккей позаботился о том, чтобы вы хотя бы в общих чертах всё поняли. Особенно убедителен рассказ знаменитого повара о том, как «протухшие» бумаги прячут в новом финансовом продукте – на примере тунца второй свежести которого продают… в виде супа.

Необычным ходом является и то, что три группы героев фильма никогда не встречаются. Их объединяет лишь то, что они решились сыграть против рынка ипотечных облигаций и уверенно поставили крупные суммы на его падение. Чудаковатый инвестиционный гений Майкл Бьюрри математически рассчитывает, что крах ипотечного пузыря неизбежен. Пафосный правдоискатель Марк Баум узнаёт о предстоящем крахе из откровений Джареда Веннета, работающего в одном из банков. Два юных авантюриста из «гаражного фонда», опекаемые брокером-дауншифтером Беном Рикертом (Брэд Питт), узнают о предстоящем крахе из проспектов Веннета и тоже решают немного поживиться.

На пути героев к большим деньгам стоит корпоративный сговор крупнейших банков и рейтинговых агентств (об их роли, о которой рассказывает подслеповатая старушка, особенно интересно послушать, с учётом того, что эти агентства играют большую роль в атаках на экономику России). Никто из больших игроков не хочет, разумеется, чтобы пузырь лопнул. Герои безуспешно пытаются подтолкнуть падение, обнародовав информацию о нём в прессе, но дело идет очень тугу, и им порой кажется, что они проиграли – воротилы Уолл-Стрит сильнее.

Но в итоге обвал становится явным, и все игравшие против рынка получают свои миллионы и миллиард. На фоне обвала американской экономики, безработицы 8 миллионов человек и выселения из двух миллионов домов. Американская мечта обернулась крахом. И воспевать тех, кто нажился на этом крахе, — идея, кажущаяся странной. Но создатели «Игры на понижение» предлагают такую мораль: эти люди смотрели правде и законам рынка в глаза, не пытались жульничать и обманывать инвесторов и были за это вознаграждены.

В чём же суть того ипотечного пузыря, который изрядно подтопил и экономическую гегемонию США, и мировую экономику в целом? В 1990-е и 2000-е годы в Америке, чей капитализм восторжествовал над социализмом и СССР, неуклонно росло ощущение безграничности экономических возможностей. Трать-Покупай-Потребляй – и Рынок на следующем шаге всё тебе компенсирует. При этом зарплаты американцев не растут вот уже несколько десятилетий, так что единственным способом поддерживать потребительский бум стали кредиты.

Каково базовое потребительское желание любого человека? Это свой дом. А с домами в США всё не так уж и гладко. Во-первых, лишь немногим более 60% американцев являются домовладельцами (советская власть, как бы её ни проклинали за многое другое, оставила России посмертный подарок в виде 80 с лишним процентов домовладельцев). Во-вторых, американские дома весьма специфичны: с одной стороны это отдельные просторные строения, и это их плюс, но построены они, по сути, из картона, благо климат позволяет, и потому легко разрушаются – и это их минус. Но даже такой дом был не всем по карману, даже в ипотеку…

Но с начала 1990-х на американском финансовом рынке вошли в моду так называемые CDO, инвестиционные портфели, доходность которых обеспечена… ипотекой. Пока ипотечник платит, доходы гарантированы. Однако в США ипотечный кредит продаётся и перепродаётся по многу раз, тот, кто заключил с вами ипотечный договор, никак не пострадает от вашей невыплаты, а потому в 2000-х начало расти количество «субстандартных кредитов» очень рискованных ипотек с плавающей процентной ставкой – сперва процент отсутствует или минимален, а потом как-нибудь выкрутимся – на то и рефинансирование. Кредиты выдавались без подтверждения дохода, на льготных условиях даже нелегальным мигрантам и проституткам. Загнав такой безвозвратный кредит под залог проданного жилья, его перепродавали, ещё раз перепродавали, такими бросовыми ипотеками обеспечивались солидные инвестиционные портфели CDO у крупных банков.

По сути, американская экономика представляла собой огромный «МММ», финансовую пирамиду, строившуюся на уверенности, что завтра будет лучше, чем вчера, а недвижимость, служившая залогом ипотечных кредитов, будет дорожать. Но в какой-то момент цены на недвижимость сперва застыли, так что рефинансирование стало невозможным, а затем начали падать. Настал срок расплаты по льготным договорам, и бедняки, получившие свой дом, поняли, что проще выселиться обратно в трейлер или коробку, чем платить сумму ипотеки превышающую рыночную стоимость жилья. Начался кризис неплатежей. Солидные инвестиционные портфели оказались пшиком…

Американцы упёрлись в то, что их реальный доход не растёт, зато они живут в долг. В 2007 году соотношение задолженности к доходу в американских домохозяйствах составляло 127%. Ипотечный кризис привёл к росту числа бездомных на 9%, до 1,6 млн человек. В России столько же или даже больше, но если сравнить наш и американский ВВП, то понятно, что у США большие проблемы. «С каждым ростом безработицы на 1% сорок тысяч человек умирают» – говорит герой Брэда Питта.

Тогда-то и пришло время героев «Игры на понижение», скупивших «дефолтные свопы», то есть страховки на случай невыплат. Эти люди сыграли против лжи и мошенничества, раздувших ипотечный пузырь. Они поставили против Американской Мечты. И выиграли. Мечта проиграла.