Алексей Иванов. Горнозаводская цивилизация. М.: АСТ, 2014

“В 1574 году царь Иван Грозный “подарил” камским солепромышленникам Строгановым Сибирь – то есть всё Зауралье. Это был дар данайца: провокация на войну с сибирским ханом Кучумом. Дело в том, что Москва и Бухара делили Сибирь, этакий пушной Кувейт той эпохи: пушнина тогда была одной из главных валют Евразии. Бухарский хан опередил московского царя, и на Иртыше в городке Искер воцарился ставленник Бухары хан Кучум. У Ивана Грозного не было войска, чтобы воевать у черта на куличиках, и он натравил на Кучума купцов Строгановых” – так начинается в интерпретации Алексея Иванова история русской Сибири. Оказывается русское расширение – это не закономерное и лишенное вариантов движение России в морозную кладовую, на которую больше никто не позарился, а выигрыш в азартной и кровавой борьбе. Выигрыш Ермака (потерял жизнь, принес себя в жертву, но приобрел славу), выигрыш русских казаков, стрельцов, добытчиков, купцов, крестьян – приобретших каждый свой клондайк, выигрыш царя, выигрыш России. На Урал и Сибирь было достаточно претендентов, но кто смел, тот и съел.

Русским выигрышем оказались не только пушнина, нефть, газ, самоцветы, но и рождение на Урале нового подвида русской циывилизации, горнозаводской цивилизации, сделавшей в XVIII веке Россию самой индустриализованной страной мира.

“Горнозаводская цивилизация” Алексея Иванова – настоящий шедевр одного из лучших современных наших писателей, настоящего творца уральского культурного мифа. Долгая работа над каменным цветком дала свои результаты. “Message: Чусовая” была путеводителем по одной только реке, “Железные караваны” остались мало кому известной малоформатной книгой, “Хребет России” был еще слишком парфеновским по манере изложения – “Намедни. Урал”, прекрасная книга о пугачевщине “Увидеть русский бунт” однако оказалась безнадежно испорчена прогибами перед башкирским национализмом.

И вот, наконец, в “Горнозаводской цивилизации” все паззлы заботливо создаваемой Ивановым уральской легенды сошлись вместе. Иванов не просто вбросил слово – “горнозаводская цивилизация” – термин придумал в 1920-е годы пермский профессор Богословский. Иванову удалось исчерпывающе показать, что за словом кроется реальный, ощутимый и осмысленный феномен. Если ощутимость, материальность придают великолепные фотографии, на которых уральские заводы, дома, избы, плотины, памятники предстают как артефакты не менее интересные, чем римские развалины, и уж точно более возбуждающие ум и чувство, чем в меру унылые туристические памятники большей части Европы, то смысл вкладывается текстом Иванова.

Что такое горнозаводская цивилизация? Это цивилизация возникшая на Урале вокруг горных заводов, особого типа поселений раскинувшихся на берегу заводского пруда. Плотина, запрудившая реку и пруд, определявший бытие завода, были главными образующими особого горнозаводского пространства. Одним из эпифеноменов русской речной цивилизации. Больше нигде такого в мире нет – всюду воду для заводов пускали по каналам и только на Урале стали строить пруды.
Пруд нужен для особого типа индустрии, основанной на натуральных машинах. Десятки водобойных колес питаясь энергией сбрасываемой воды передавали ее путем сложнейших трансмиссий к молотам, доменным печам, хитроумным машинам. Технология натуральных машин, по мнению Иванова, создавала особенность уральского мастерства, особую философию, где вещный мир и его механизмы уже сотворил Бог, а мастеру остается только разгадывать и приспосабливать этот механизм. В этих натуральных машинах – сила уральской горнозаводской цивилизации, пережившей расцвет в XVIII веке. И в них же её слабость. Когда нужно было запустить черпальную машину на Тагильском медном руднике, отец и сын Черепановы, создатели русского паровоза, влюбленные в пар и энергию новой эпохи, предложили поставить паровую машину. В конечном счете Ньюкомен придумал свои машины именно чтобы подключить к ним насосы. Но уральская логика пошла иным путем – Степан Козопасов предложил построить грандиозный энергопровод – от колеса на реке до шахты. Эта натуральная машина пересылала мощность в 112 лошадиных сил (для сравнения машина Уатта – 2 л.с.) и проработала 70 лет.

Главное что понимаешь из книги Иванова – русский индустриализм имеет долгую историю. Это не новведение большевиков образца 1929 года. В 18 веке Россия была самой индустриализированной страной мира и была обойдена Британией лишь когда паровые механизмы на угле превзошли по энергоэффективности натуральные механизмы на водной тяге, а свободный труд пролетария стал эффективней труда крепостных и приписных. Да, промышленная революция постепенно вытеснила Урал на обочину истории, дав дорогу Донбассу, опирающемуся на свой уголь, но век электричества и Вторая Мировая всё расставили на свои места и Урал снова стал главным и наиболее защищенным промышленным центром России.

Часто забывают что британская промышленная революция была склепана из русского железа и помечена клеймом старого соболя. Русская индустриализация в ХХ веке – Витте-Столыпина и Сталина была продолжением горнозаводских традиций XVIII века, а не только подражанием западному опыту. То есть русская модель индустриализма – это одна из эффективных моделей индустриализма, существующих в европейской истории. Мы не всегда ходим в отстающих и не навечно промышленные ученики Европы – картина горнозаводской цивилизации, рисуемая Ивановым, дает это понять с полной ясностью.

И еще – когда говорите о технической отсталости России, никогда не забывайте деталек. В 1816 году исключительное право на строительство и эксплуатацию пароходов в Российской Империи получил англичанин Чарльз Берд. С помощью своего “копирайта” он добился уничтожения “стимботов” инженера Соболевского и других конкурентов. Самостоятельное пароходное дело возобновилось в России только после его смерти в 1843. А ведь развивайся оно непрерывно, русскими инженерными силами и не под давлением Берда – кто знает, быть может и ход Крымской войны сложился бы совсем иначе. Когда кто-то отстает в развитии никогда не вредно проверить не сел ли ему на шею тот кто развился чуточку раньше.

Политической формой горнозоводской цивилизации было фактически горное государство в государстве во главе с горными генералами. Эта своеобразная политическая система, властвовавшая и над заводчиками и над рабочими, и над приписными крестьянами была фактором социального прогресса. Мощный призыв к сохранению и развитию социального государства, к социально ответственному бизнесу, вообще одна из самых ярких черт книги Иванова.

“Своими заводами хозяева владели на “посессионном праве”. Эта система собственности позволяла горнозаводскому начальству контролировать заводчика во всех важных вопросах…

Начинается всё с Ермака и воскресившего атамана в памяти людской дьяка Семёна Ремезова:
“Сын стрельца, Семен Ремезов был и швец и жнец, и на дуде игрец. Он собирал ясак и дрался с немирными инородцами, искал селитру и рыл древние курганы. А еще он был великим знатоком своей земли. Он составил карты Азиатской России, написал историю Сибири и построил каменный кремль в Тобольске”.

Казалось бы человек такой яркости и масштаба должен быть в каждом учебнике истории. А ничего подобного. Рылом русским не вышел. Ремезов локальный герой для Тобольска и Западной Сибири, а в общенациональном масштабе в куцем списке русских героев подлежащих обязательному изучению ему места не нашлось. Вообще русским дьякам и сынам боярским, самому творческому и национальному элементу Русского национального государства 15-17 веков удивительно не повезло в учебниках. Их просто не упоминают: Выродкова, Висковатова, Щелкалова, Ремезова… Наверное их Обама вычеркнул потому что подают русским государевым людям дурной пример: дело делать.

И другие истории Иванова – это, по большей частью, истории людей для которых труд был выше всего в жизни – у кого-то короткой и яркой, у кого-то долгой и плодотворной. Но, в любом случае – полной достоинства даже тогда, когда его пытался кто-то унизить. Невозможно не восхищаться народом, который живет столь ярко и плодотворно и в короткий срок создал эту уникальную цивилизацию, которая пережила короткий, но бурный расцвет, но оставила после себя огромное наследие, величину которого мы порой не осознаем.
Для меня, к примеру, настоящим шоком было узнать, что, оказывается, крупных глыб малахита в природе не существует. Есть сравнительно небольшие камни, которые и используются в работе. А как же, скажете, малахитовые кабинеты, колонны, вазы, шкатулки? Оказывается малахит разрезают на тончайшие полосы, которыми и обклеивают носитель – как правило другой камень. Обклеивают, составляя из узоров причудливую мозаику на которой совершенно незаметны швы. По сути малахитовый шедевр “набирается” мастером, является творением не природы, а цивилизации. Но, порой, можно прожить всю жизнь так и не узнав этого.

Горнозаводская цивилизация Урала, раскрытая Алексеем Ивановым, завораживает. Но никогда нельзя забывать, что она – одна из пары десятков русских цивилизаций, существовавших и существующих за всю русскую историю – цивилизация русских общежительных монастырей, цивилизация русского Севера, цивилизация Засечной Черты и освоения Дикого поля, цивилизация донского казачества и других казачеств, цивилизация сибирского крестьянства, показанная Шерстобоевым в “Илимской пашне”. Есть немало цивилизаций, охватывающих множество народов. И есть удивительный народ, породивший в короткий срок множество цивилизаций, как эпифеноменов своей общенациональной цивилизации. И история этого народа и его цивилизаций еще отнюдь не закончена.