Книга, которую почти никто не читал, но почти все говорят, что читали.
Особенно это относится к постсоветским людям, поскольку при соввласти текст Священного Писания был реально почти недоступен.
У нас дома, к примеру, не было Библии, хотя был ксероксный Набоков и машинописный Кастанеда. Зато откуда-то имелся тошнотворный Губельман Ярославский “Библия для верующих и неверующих” с настолько примитивным выискиванием противоречий и обращением с читателем как дебилом, что мне даже в 9 лет было от него противно и читать это я не стал. Но это мне еще повезло, поскольку Губельман был очевидно гадок. А многим бедным советским детям спойлили библейскую тему «забавным» гнусным Лео Таксилем и «научпопсовым» Косидовским. И теперь они в самом деле уверены, что “знают как там дело было”.
В 1991 отец подарил мне Евангелие, маленькое на папиросной бумаге. Но обычно, когда мы говорим “Библия” мы имеем в виду прежде всего завет Ветхий. В 1992 проходя мимо самопального книжного лотка я увидел Библию. Малоформатная, папиросная, с зеленой обложечкой. Разумеется “протестантская” по составу книг. Стоила она 20 рублей. Я её радостно схватил и читал как интересную книжку на переменах и скучных уроках в школе, читал так как читают, наверное, только в 16 лет. Так я прочел всё пятикнижие, все исторические книги (больше всего мне понравились «Судьи»), всех мудрецов и застрял только на середине пророков.
В результате я с 16 лет знал кто такие Гедеон, Иезавель, Юдифь, чем премудрость Соломона отличается от премудрости Сираха, понимаю не только что такое «маленькое дельце с Урией», но и кто такие сыновья Иаира. Все эти знания не помешают и неверующему, а уж верующему тем более.
Я категорически не одобряю ересь что “Ветхий Завет мирянам не надо читать”, потому что там, якобы, треш, угар и содомия с гоморрией.
Ветхий Завет – это книга не про евреев и не про ужасы содомии и расчлененку, а про Бога и Его непосредственное чудесное явление в истории. Если ты не веришь что Моисей перешел посуху море и Навин остановил солнце, ты не веришь и что Сын Божий стал человеком. Если ты не веришь в мелочь, то не веришь и в главное. Есть, конечно, люди, которые говорят что в Сына верят, а в море яко посуху – нет, но я им не доверяю, мне кажется, что они врут.

Неверие в Ветхий Завет означает неверие в то, что наш Господь, обратившийся к нам в Откровении, есть Творец и властитель всего мира. Это, строго говоря, отрицание реальности Бога, превращающегося во внешнюю проекцию кантовского “морального закона”. Такой воображаемый Бог брезгливых деистов для человека совершенно не нужен и не обязателен. Имеет значение только тот Бог, который может раздвинуть волны моря и провести свой народ среди этих волн благополучно, а потом сомкнуть воды над головами врагов. Имеет значение Бог, который не будет унылым равнодушным арбитром человеческих слабостей и тщетных усилий, а реально “впишется” за тебя. Потому что только Бог, способный “вписаться”, способен и взойти за тебя на крест. Поэтому без веры в пересечение Чермного моря, вера в Голгофу так же невозможна.
По счастью мое краткое обучение на Библейско-богословском факультете Православного Университета дало мне и некоторые специализированные познания (совсем не много, к сожалению), а главное – опыт чтения Писания на других языках – древнееврейском, греческом, латыни, церковнославянском.
Про чтение Библии на русском важно понимать одну вещь – с Синодальным переводом Ветхого Завета есть очень большие проблемы и знакомство с ним предпочтительней на церковнославянском.
Существуют две текстологические традиции Ветхого Завета – традиция «Септуагинты» греческого «перевода 70 толковников» и традиция масоретов – еврейская.
Можно решить, раз «оригинал» Библии еврейский, то и еврейская традиция древнее и авторитетнее. Но это не так. Септуагинта это перевод сделанный еще до Рождества Христова. Масореты устанавливали единый текст книг в раннем средневековье когда иудаизм уже был проникнут враждой к христианам и их «Библии».
И вот проблема русского ВЗ переведенного профессором Хвольсоном – слишком большая зависимость от еврейского текста. Эта идеология была выбрана еще «Библейским обществом» и аккуратно поддержана свт. Филаретом Московским (на мой взгляд и взгляд многих консерваторов – не к добру). Понятно что главные пункты расхождения скорректированы в христианскую сторону и никаких «молодиц» вместо «дев» в Исайе 7.14 там нет. Но в целом перевод Хвольсона проникнут более иудейским, чем христианским духом.
Например, 143 псалом. В еврейском и хвольсоновском тексте его конец понимается так:

«Избавь меня и спаси меня от руки сынов иноплеменных, которых уста говорят суетное и которых десница — десница лжи. Да будут сыновья наши, как разросшиеся растения в их молодости; дочери наши — как искусно изваянные столпы в чертогах. Да будут житницы наши полны, обильны всяким хлебом; да плодятся овцы наши тысячами и тьмами на пажитях наших; да будут волы наши тучны; да не будет ни расхищения, ни пропажи, ни воплей на улицах наших. Блажен народ, у которого это есть. Блажен народ, у которого Господь есть Бог».

Другими словами, Бог это такая структура, которая доставляет движимое и недвижимое имущество. Очень по иудейски.
Прямо противоположная интерпретация в Септуагинте, в греко-славянском изводе:

«Избави мя и изми мя из руки сынов чуждих, ихже уста глаголаша суету, и десница их десница неправды: ихже сынове их яко новосаждения водруженая в юности своей, дщери их удобрены, преукрашены яко подобие храма: хранилища их исполнена, отрыгающая от сего в сие: овцы их многоплодны, множащыяся во исходищих своих: волове их толсти: нeсть падения оплоту, ниже прохода, ниже вопля в стогнах их. Ублажиша люди, имже сия суть: блажени людие, имже Господь Бог их».

Да, люди прославляют злодеев, чьи закрома ломятся от богатства и чья жизнь беспечальна, но блаженны лишь те у кого и с кем есть Бог.
Либо блаженны те у кого полны житницы, либо нищие духом. Либо Машиах, либо Христос. Это не просто два перевода – это два мировоззрения, две веры, которые не совместимы – и поэтому анекдотично эти два перевода смотрятся вместе как здесь, где они предпосланы толкованию свт. Иоанна Златоуста – (разумеется Златоуст толкует в евангельском смысле).
Обратим внимание так же на прекрасный стихотворный перевод Ломоносова:

Цела обширность крепких стен,
Везде столпами укрепленных,
Там вопля в стогнах нет стесненных,
Не знают скорбных там времен.
Счастлива жизнь моих врагов!
Но те светлее веселятся,
Ни бурь, ни громов не боятся,
Которым Вышний сам покров.

Выдающийся русский библеист Юнгеров, учитывая центральное значение Псалтири (одной из моих любимых книг – Ваших, надеюсь, тоже, вы ведь читаете в самолете 90 псалом? «Яко Ангелом Своим заповесть о тебе, сохранити тя во всех путех твоих. На руках возьмут тя, да не когда преткнеши о камень ногу твою») для Христианства специально сделал русский перевод псалмов с текста Септуагинты, чтобы подобных парадоксов не возникало.
А парадоксов много. Существует, к примеру, псевдомудрость “человек предполагает, а Бог располагает”.
Это не цитата из Писания, как многие думают, а это мещанский афоризм, ничего общего с православием не имеющий.
В обоснование этого афоризма приводят, обычно, изречение книги Притч:
«Много замыслов в сердце человека, но состоится только определенное Господом» (Притч. 19: 21).
Однако церковнославянский, как и во многих других случаях, дает совершенно иной текст:
Многи мысли въ сердцы мyжа: совётъ же Господень во вёкъ пребывaетъ.
Другими словами: “в то время как в человеческом сердце роится много разных и противоречивых мыслей, замысел Господа (“предвечный “совет”) един и вечен. Учись, сын, закону Божиему от отца, а не мятежным мнениям людей”.
Никакого оттенка, указывающего на то, что Господь выступает менеджером жизненных событий человека, преопределяя чему случиться, а чему нет – тут нет и в помине.
Так же построен и греческий текст.
πολλοὶ λογισμοὶ ἐν καρδία̨ ἀνδρός ἡ δὲ βουλὴ του̃ κυρίου εἰς τὸν αἰω̃να μένει
кто-то конечно скажет, что “буле” – это воля, но то-то оно, что “буле” для греков это прежде всего не воля, а совет. Концепция предвечного совета (буле) Пресвятой Троицы играет очень важную роль в православной догматике.
Никакого оттенка “сбудется” – никакой футуродинамики – тут нет и в помине αἰω̃να μένει – это “вечно пребывает”.
Церковнославянский дает буквальный перевод греческого текста – совет Господень вечно пребывает.
Так что аутентичная православная традиция перевода этого изречения никакого основания для “мещанского афоризма” не дает.
Сравнительно нейтрален перевод Библии короля Иакова (и это несмотря на то, что вроде бы перевод делался с масоретов).
There are many devices in a man’s heart; nevertheless the counsel of the LORD, that shall stand.
Откуда тогда взялся афоризм?
Мои познания в иврите давно уже стерлись, но наиболее вероятно, что это из масоретского текста попало в латинскую вульгату, где такая интерпретация (согласная с верховенствовавшей на Западе августиновской доктриной) и закрепилась:
multae cogitationes in corde viri voluntas autem Domini permanebit
Тот же вариант в современных стандартных переводах Библии, делавшихся как правило протестантами кальвинистского толка:
Many plans are in a man’s heart,
But the counsel of the LORD will stand.
Другими словами, афоризм “человек предполагает, а Бог располагает” является результатом вчитывания в западнохристианском мире определенной доктрины – августинизма с его учением о предопределении и Кальвинизма в текст Писания.
Православие, свободное от этого богословского уклона, понимало этот текст иначе – как противоположение многомятежности мнений и стремлений человека и однозначности замысла Бога.
Это учение не о судьбе и свободе воли, а об уме и законе.
Так что на место “человек предполагает, а Бог располагает” следовало бы поставить “Пока человек мечется, Бог – знает”.
Предположение, что “человек предполагает, а Бог располагает” ведет нас к кощунственному абсурду. А именно к мнению, что любое зло, случающееся с человеком, явяется следствием Божией воли. Что Бог хотел, к примеру, чтобы утонул Титаник, или были убиты дети в Беслане. И порождает соответствующую абсурдную теодицею, высмеянную Вольтером в “Кандиде”: Всё к лучшему в этом лучшем из миров.
В то время как христианское учение, полно выражаемое православным святоотеческим учением в том и состоит, что грешному человеку неизвестны воля и замысел Бога о нем и чеовек постоянно ошибается – злонамеренно или нет, принимая худшее за лучшее, а лучшее за худшее. Проблема греха – это на девять десятых проблема покрывала невдения, скрывающего от нас волю Бога, и лишь на одну десятую – проблема сознательного противления.
И это покрывало прорывается лишь Богопознанием и стяжанием Даров Святого Духа, а не механическим выстраиванием Богом “подстав”, чтобы события вопреки человеческой воле все равно вышли “по Его”.
Тем самым и следование человека Божией воле имеет совсем другой смысл – не покорно сносить внешние пинки, считая их за волю Всевышнего, а суместь сквозь смуту мнений и зотений “подключиться” к ведению Бога, узнать Его подлинную волю о нас, то, что Он для нас хочет и считает лучшим (хотя мы по своей мятущейся природе можем выбрать и нечто противоположное, злое для нас и для мироздания.
Человек перед Богом – не робот и даже не солдат (по крайней мере до того момента, пока он не узнал четкий и ясный приказ), а сын и ученик, стремящийся узнать лучшее.
Так что, Священная Книга для православных – это именно греческий и славянский текст, а синодальный перевод – книга для чтения и справок. Поэтому в любых богословских дискуссиях я всегда проверяю цитату по славяно-гречески, иначе можно попасть впросак.
Я иногда беру на себя смелость писать небольшие эссе по библейской экзегезе.
Например текст о книге Иова. Одна из моих любимых книг вокруг которой наворочены тонны бреда о “темной стороне Бога”, о “необъяснимости зла” и тому подобная юнговщина, ничего общего с На самом деле это книга о недопустимости метафизической коррупции – о том что Бог для тех кто любит Его а не его “конфеты”.
Еще один текст: “От Адама” – моё понимание смыслов первых глав книги Бытия. Адама, Каина, Потопа, Вавилон башни. Это конечно абсолютный субъективизм за который отвечаю только я, но никакой ереси там нет, хотя есть множество допущений, впрочем гораздо более уместных, чем допущения в фильмах типа “Ноя”.
Цитата:

КНИГА ИОНЫ
И было слово Господне к Ионе, сыну Амафиину:

встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в нем, ибо злодеяния его дошли до Меня.

И встал Иона, чтобы бежать в Фарсис от лица Господня, и пришел в Иоппию, и нашел корабль, отправлявшийся в Фарсис, отдал плату за провоз и вошел в него, чтобы плыть с ними в Фарсис от лица Господа.

Но Господь воздвиг на море крепкий ветер, и сделалась на море великая буря, и корабль готов был разбиться.

И устрашились корабельщики, и взывали каждый к своему богу, и стали бросать в море кладь с корабля, чтобы облегчить его от нее; Иона же спустился во внутренность корабля, лег и крепко заснул.

И пришел к нему начальник корабля и сказал ему: что ты спишь? встань, воззови к Богу твоему; может быть, Бог вспомнит о нас и мы не погибнем.

И сказали друг другу: пойдем, бросим жребии, чтобы узнать, за кого постигает нас эта беда. И бросили жребии, и пал жребий на Иону.

Тогда сказали ему: скажи нам, за кого постигла нас эта беда? какое твое занятие, и откуда идешь ты? где твоя страна, и из какого ты народа?

И он сказал им: я Еврей, чту Господа Бога небес, сотворившего море и сушу.

И устрашились люди страхом великим и сказали ему: для чего ты это сделал? Ибо узнали эти люди, что он бежит от лица Господня, как он сам объявил им.

И сказали ему: что сделать нам с тобою, чтобы море утихло для нас? Ибо море не переставало волноваться.

Тогда он сказал им: возьмите меня и бросьте меня в море, и море утихнет для вас, ибо я знаю, что ради меня постигла вас эта великая буря.

Но эти люди начали усиленно грести, чтобы пристать к земле, но не могли, потому что море все продолжало бушевать против них.

Тогда воззвали они к Господу и сказали: молим Тебя, Господи, да не погибнем за душу человека сего, и да не вменишь нам кровь невинную; ибо Ты, Господи, соделал, что угодно Тебе!

И взяли Иону и бросили его в море, и утихло море от ярости своей.

И устрашились эти люди Господа великим страхом, и принесли Господу жертву, и дали обеты.

И повелел Господь большому киту поглотить Иону; и был Иона во чреве этого кита три дня и три ночи.

И помолился Иона Господу Богу своему из чрева кита

и сказал: к Господу воззвал я в скорби моей, и Он услышал меня; из чрева преисподней я возопил, и Ты услышал голос мой.

Ты вверг меня в глубину, в сердце моря, и потоки окружили меня, все воды Твои и волны Твои проходили надо мною.

И я сказал: отринут я от очей Твоих, однако я опять увижу святый храм Твой.

Объяли меня воды до души моей, бездна заключила меня; морскою травою обвита была голова моя.

До основания гор я нисшел, земля своими запорами навек заградила меня; но Ты, Господи Боже мой, изведешь душу мою из ада.

Когда изнемогла во мне душа моя, я вспомнил о Господе, и молитва моя дошла до Тебя, до храма святаго Твоего.

Чтущие суетных и ложных богов оставили Милосердаго своего,

а я гласом хвалы принесу Тебе жертву; что обещал, исполню: у Господа спасение!

И сказал Господь киту, и он изверг Иону на сушу.

И было слово Господне к Ионе вторично:

встань, иди в Ниневию, город великий, и проповедуй в ней, чтó Я повелел тебе.

И встал Иона и пошел в Ниневию, по слову Господню; Ниневия же была город великий у Бога, на три дня ходьбы.

И начал Иона ходить по городу, сколько можно пройти в один день, и проповедовал, говоря: еще сорок дней и Ниневия будет разрушена!

И поверили Ниневитяне Богу, и объявили пост, и оделись во вретища, от большого из них до малого.

Это слово дошло до царя Ниневии, и он встал с престола своего, и снял с себя царское облачение свое, и оделся во вретище, и сел на пепле,

и повелел провозгласить и сказать в Ниневии от имени царя и вельмож его: «чтобы ни люди, ни скот, ни волы, ни овцы ничего не ели, не ходили на пастбище и воды не пили,

и чтобы покрыты были вретищем люди и скот и крепко вопияли к Богу, и чтобы каждый обратился от злого пути своего и от насилия рук своих.

Кто знает, может быть, еще Бог умилосердится и отвратит от нас пылающий гнев Свой, и мы не погибнем».

И увидел Бог дела их, что они обратились от злого пути своего, и пожалел Бог о бедствии, о котором сказал, что наведет на них, и не навел.

Иона сильно огорчился этим и был раздражен.

И молился он Господу и сказал: о, Господи! не это ли говорил я, когда еще был в стране моей? Потому я и побежал в Фарсис, ибо знал, что Ты Бог благий и милосердый, долготерпеливый и многомилостивый и сожалеешь о бедствии.

И ныне, Господи, возьми душу мою от меня, ибо лучше мне умереть, нежели жить.

И сказал Господь: неужели это огорчило тебя так сильно?

И вышел Иона из города, и сел с восточной стороны у города, и сделал себе там кущу, и сел под нею в тени, чтобы увидеть, что будет с городом.

И произрастил Господь Бог растение, и оно поднялось над Ионою, чтобы над головою его была тень и чтобы избавить его от огорчения его; Иона весьма обрадовался этому растению.

И устроил Бог так, что на другой день при появлении зари червь подточил растение, и оно засохло.

Когда же взошло солнце, навел Бог знойный восточный ветер, и солнце стало палить голову Ионы, так что он изнемог и просил себе смерти, и сказал: лучше мне умереть, нежели жить.

И сказал Бог Ионе: неужели так сильно огорчился ты за растение? Он сказал: очень огорчился, даже до смерти.

Тогда сказал Господь: ты сожалеешь о растении, над которым ты не трудился и которого не растил, которое в одну ночь выросло и в одну же ночь и пропало:

Мне ли не пожалеть Ниневии, города великого, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой, и множество скота?